Ольга Широкова

«Популярность, признание — это всё не самоцель, просто ориентиры на пути к цели»

Оля, ты родилась в Перми, большом уральском центре. Как прошло твоё детство? Чем ты увлекалась?

Только не говорите людям из Екатеринбурга, что Пермь — это уральский центр. Это у них всё уральское: уральский университет, «Уральские пельмени», а в Перми всё просто пермское.

Сам город, кстати, хоть и миллионник, не очень напоминает чей-то центр. Это, скорее, агломерация, несколько небольших городов, объединенных административной силой в одно целое. Некоторые городские районы разделяет непроходимый лес, тянущийся на километры. Впрочем, в детстве я не очень на всё это обращала внимание.

Я была очень занятым ребенком. Ходила в школу с углубленным изучением французского, занималась большим теннисом, играла на скрипке и училась в художественной школе.

Какой ты помнишь природу уральского края?

Политкорректный ответ звучит так: уральская природа очень красивая, там много живописных рек, крутых скалистых берегов, есть даже горы, многие люди специально путешествуют по Пермскому краю, чтобы на них полюбоваться. Но, если честно, меня она бесит. Бесит даже не сама природа, а свет. Из-за 59-й широты он получается плоским, и это делает всю картинку скучной и неяркой. Возьмите какую-нибудь Тоскану, там совсем другие цвета и объём. Леонардо да Винчи первым использовал технику «сфумато»: пейзаж рисуется в лёгкой дымке, это создаёт ощущение объёма изображения. В Перми вы увидите эту дымку, наверное, пару раз в год. Пермские пейзажи я почти не снимала и по краю не путешествовала.

Ты занималась большим теннисом, играла на скрипке и училась в художественной школе. Увлечения были постоянными, или ты часто меняла свои занятия?

Поначалу я занималась всем. Лет в 10 решила, что в моей жизни слишком много учебы, и мама предложила мне выбрать или музыку или художку. Я выбрала музыку, потому что мама умеет уговаривать. Как оказалось, решение было неправильным. В конце учёбы я её настолько ненавидела, что хотела на последнем экзамене, как Курт Кобейн, разбить скрипку об пол, но как-то постеснялась. Когда я окончила музыкальную школу, забросила скрипку в самый дальний угол и с тех пор её не касалась. В принципе, любая учеба в старших классах школы мне была не очень интересна. Я была беспутным подростком, особо не училась, много тусовалась, играла в онлайн-игры.

Как изменилась твоя жизнь после поступления в универ? Какую специальность ты выбрала и почему?

Моя специальность «прикладная информатика в экономике». Тут всё просто, компьютеры я с детства любила, а экономика — это что-то такое серьёзное, связанное с деньгами. Наверняка, все экономисты очень богатые. Как-то так я тогда думала. Может быть, оттого, что мне было интересно, отношение к учёбе изменилось кардинально. Я стала отличницей, меня выбрали старостой. Я даже получила красный диплом.

Насколько тебе близка была фотография, когда заинтересовалась съёмкой? Помогали ли навыки, полученные во время учёбы?

Хотя художественную школу я бросила, всегда любила рисовать. Фотография — это же нечто очень похожее, тоже изобразительное искусство, просто способ создания изображений другой.

Твоим учителем по искусству фотосъёмки стал известный пермский фотохудожник Александр Сергеевич Ширинкин. Какие секреты мастера фотографии ты переняла?

Даже не учителем, а наставником. Он рассказал, что такое композиция, научил чувствовать форму, цвет, свет, объём, дал базу фотографии. Показывал, как отбирать фотоснимки, чем отличается хороший от плохого, а отличный — от посредственного. Учил нас видеть и чувствовать, а не тыкать на кнопку и накатывать пресет. Кроме того, он помог организовать несколько выставок моих работ совместно с другими учениками и даже одну мою персональную выставку. Всё было хорошо, но сила личности и таланта, которая была у Александра Сергеевича, накладывала огромный отпечаток на мои работы, а мне хотелось найти свой стиль.

Ты увлеклась именно художественной съёмкой. На твой взгляд, чем фотограф отличается от фотохудожника?

Это хороший вопрос, потому что с одной стороны, между ними пропасть, а с другой — их не отличить друг от друга. Я бы сказала, что главное отличие в мотивации. Профессионал стремится заработать деньги, а значит, угодить клиенту. Художник никому не пытается угодить. При этом нельзя сказать, что мне безразлично мнение людей. Наоборот, очень важны отзывы. Идея в другом. Я ищу некий идеал, идеал красоты, картинку, вызывающую сильный отклик. В том числе, как говорят, я ориентируюсь, насколько близко к нему подошла. Популярность, признание — это всё не самоцель, просто ориентиры на пути к цели.

Ты переехала в Москву, город возможностей. Что для тебя столица?

Когда я переехала, в первую очередь ходила по выставкам. Чтобы понимать, какие кадры хорошие, нужно развивать эстетическое чувство, нужна «насмотренность». Конечно, сейчас, вроде бы, можно всё найти в интернете. Но есть проблема: один и тот же снимок на разных экранах будет смотреться по-разному. Размер, цвет, энергетика играют огромную роль. И, выставляя что-то в сеть, ты не можешь быть уверен в том, как люди это увидят. Поэтому, когда приходишь на выставку, например, календаря Pirelli в МАММ, можешь быть уверен, что видишь снимки именно так, как их хотела показать Анна Лейбовиц. Ведь они висят напечатанными, под светом, который выставляли организаторы выставки специально для того, чтобы произвести нужное впечатление. Не говоря уж о картинах великих художников, которые висят в Третьяковке или Пушкинском музее, вживую совсем другие впечатление, эмоции и опыт.

Но это, естественно, не всё. Главное, что мне нравится в Москве, это атмосфера бурлящей деятельности, обилие народа, талантливых людей, которые куда-то спешат, что-то делают, чего-то хотят. Здесь очень просто найти единомышленников, у которых можно чему-то научиться, с которыми можно поделиться опытом. Москва учит особому отношению к авторитетам, потому что здесь по-настоящему крутые люди находятся от тебя на расстоянии вытянутой руки. Они живые, они дышат одним с тобой воздухом. Это очень окрыляет, и ты понимаешь, что нет в этой жизни ничего невозможного. Много могу говорить о Москве. Это мой любимый город, мы с ним очень близко дружим.

Тебя заинтересовало ретуширование снимков. Что привлекает тебя в редактировании фотографий?

Некоторые презрительно называют это «фотошопить» и избегают это делать. Но я не согласна. Ведь фотография — это законченное произведение, а не только момент съемки. Это продукт, который должен пройти массу стадий, чтобы вышло дельно. Сделать картинку более красивой, но при этом сохранить естественность, целое искусство. Многие фотографы пренебрегают ретушью, а я могу часами сидеть за одной фотографией и ловить от этого кайф.

С 2016 года ты начала работать с модельным агентством System в Москве. Как ты пришла к fashion-фотографии?

Однажды мне встретился парень, который вел небольшой МК по фото с углублением в ретушь, и я написала ему. А он ответил, что будет проездом в Москве и спросил, нельзя ли ему у меня остановиться. Так мы подружились. И однажды он сказал: «А почему бы тебе не заняться модой?» А там же как раз одни люди — именно то, что я люблю. Короче, так я попала в мир моды.

Ты сотрудничаешь со многими модельными агентствами, работая уже со своей командой. Какие этапы ты прошла, развиваясь в модельной съёмке?

Сначала я снимала в основном модельные тесты, и по сей день обожаю это делать. Там всё так «честно» и без «бантиков сбоку». Дальше ‒ больше, стала организовывать творческие съёмки, fashion-съёмки для журналов. Это уже более сложная работа, включающая в себя взаимодействие многих людей, не только фотографа и модели. Идеально, когда это организует отдельный человек, но он не всегда есть. А если тебе важен результат, то приходится самому так или иначе в это погружаться. С одной стороны, планировать я умею и люблю, но с другой — зависеть от людей, в которых ты не уверена, мне не нравится. Поэтому где-то в 2018 году у меня и появляется своя команда. Мы довольно-таки разные, но научились работать на одной волне в одном темпе.

У тебя была возможность поработать с известными личностями: Натальей Бочкаревой, Еленой Бирюковой, Еленой Поликарповой, Дмитрием Кожомой и другими. Перед съёмками ты волновалась за результат?

О, да! Но я всегда волнуюсь за результат, не только из-за известных людей. Знаете, как актёры, которые говорят, что каждый раз волнуются перед выходом на сцену. Так же и я всегда боюсь перед съемкой. Ведь много что может пойти не так, и переснять уже не получится. Например, когда мы снимали известную певицу, а потом у меня сломался жесткий диск, на котором хранились сделанные снимки, и копий не было. Это была катастрофа! Файлы можно восстановить даже на сломанном диске, но результат не гарантирован. Плюс ты находишься в очень уязвимой позиции по отношению к людям, которые занимаются восстановлением, ведь тебе нужны эти файлы. Это была жесть, агент постоянно требовал с меня фотографии, а я могла только ждать, когда же закончатся работы по восстановлению. К счастью, часть снимков удалось спасти. Но на том же диске было много фото с других съёмок, ими пришлось пожертвовать. С тех пор у меня настроена процедура архивации, и все файлы каждую ночь сохраняются с обязательным дублированием на двух разных жестких дисках. Но кто знает, где захочет судьба проверить меня на прочность в следующий раз?

Вдохновившись картинами эпохи Возрождения, в особенности Боттичелли, начала снимать на фотоплёнку. Как это изменило твой стиль фотографии?

Это не было радикальным изменением, скорее, я всегда к этому шла. Тот же Боттичелли мне нравится за простоту и лаконичность и нежные настоящие цвета. Сейчас кругом цифровые снимки, как правило, очень контрастные, но человеческий глаз видит не так, и мне хотелось вот этой естественности. В какой-то момент я заметила, что снимки, которые я отбираю за их потрясающие нежные и естественные цвета, сняты на пленку и на средний формат. Тогда я взяла старую камеру Mamiya в аренду и влюбилась в результат. В 2019 у меня уже была своя камера, огромная железная коробка, весом, наверное, килограммов шесть. Некоторые модели удивляются: «Это что еще за зверь?» Но фотографии получаются потрясающие, воздушные, очень легкие, все наполненные нежным и струящимся светом.

Периодически ты снимаешь модные мероприятия, такие как Mercedes Benz Fashion Week. В чём , на твой взгляд, особенности репортажной съёмки?

Когда ты снимаешь editorial для журнала, ты создаешь кадры в своей голове. Ты продумываешь всё до мелочей. Потом ты всё это воспроизводишь в реальности. Даже когда снимаешь тесты, ты, конечно, не можешь полностью предсказать результат, но ты уже примерно видишь, какие кадры сделаешь. И у тебя есть время и есть модель, с которой можно обсудить снимки. В репортажной съёмке всё не так, ты не создаешь кадр, ты охотишься за ним, ловишь его. Александр Сергеевич много занимался репортажной съёмкой, он часто нам говорил, что кадр нужно искать, нужно быть готовым к нему.

Плюс важна актуальность. Неделя моды идет сейчас, и снимки нужны сейчас, поэтому ритм абсолютно сумасшедший: днем я снимаю, ночью обрабатываю, тут же отдаю, пару часов на сон, и снова бегу снимать. При этом Fashion Week — это не только съёмки, это место, где собирается очень много людей из мира моды. Хочется пообщаться с моделями, дизайнерами и другими фотографами. Но как всё успеть? Полное безумие.

В 2020 году тебя приняли в Союз фотохудожников России. Расскажи немного про это объединение. Какие преимущества даёт участие в альянсе?

Если честно, я до конца не понимаю. Главным образом, это некий уровень признания. Есть конкурсы, которые проводятся отдельно для членов союза, но я в них пока не участвовала, их формат не совсем соответствует тому, что я снимаю сейчас.

Оля, что вдохновляет тебя в фотографии?

Мне по-прежнему нравится снимать fashion, но со вкусом жизни, с попытками сделать искусство. По-прежнему хочется делать живые настоящие лаконичные кадры в fashion-индустрии, и это, наверное, основное направление моего движения в мире фото на сегодняшний день. Хочется расти. Ведь чем больше я узнаю, тем больше понимаю, что ничего не знаю. Начинаешь исследовать какую-то конкретную тему, а потом оказываешься в абсолютно незнакомом месте. Это как сёрфинг в сети, например, в Pinterest: открыл одну фотографию модельных тестов, тебе стало доступно еще 200 примерно такой же тематики, и ты начинаешь смотреть их тоже. На пятый час ты понимаешь, что ты уже разглядываешь обложки Vogue 40-х годов и тебе очень нравится. Так и в фотографии. Постоянно, живя фотографией, плыву в Индию, а открываю Америку. Каждый день, каждый час.

Всё больше хочется научиться синхронизации с командой, хочется искать и находить новые решения в своей работе. Основой для меня всё-таки является движение вперед, развитие и поиск нового, поиск себя, новых сюжетов, технических решений, раскрытие образа, передача атмосферы, характера моделей, настоящего времени, внесение смысла в создаваемую картинку. Это всё куда важнее финансовых благ и ремесленнической штамповки коммерческих заказов. Всегда хочу оставаться этаким «учеником», расти, а не стоять и говорить: «Какая же я крутая, восхищайтесь мною теперь все».